28.10.2004

Интервью с ведущим российским американистом, экспертом ПИР-Центра

В начале следующей недели в США должны состояться президентские выборы. Сейчас страсти в стране накалились до предела, и никто уже точно не берется предсказать исход нынешней президентской кампании. Однако большинство экспертов сходятся во мнении, что в любом случае выборы будут очень болезненными для американской политической и экономической системы. О политическом и экономическом раскладе накануне выборов в США корреспондент RBC daily Олег Леонов беседует с экспертом ПИР-Центра Дмитрием Евстафьевым.

– В конце октября стало известно, что две крупнейшие американские финансовые структуры, работающие в реальном секторе экономики, – группы Carlyle и Kohlberg Kravis Roberts (KKR ) – вернули инвесторам за последние 18 месяцев 15,6 млрд долл. наличными. Это крупнейшие выплаты подобных структур за всю историю их существования. Учитывая, что все это происходит в преддверии президентских выборов в США, логично предположить, что два этих события тесно связаны.

– Я бы сформулировал эту проблему следующим образом. Когда в США начиналась предвыборная кампания, то, в принципе, американская финансовая элита четко знала, за кого будет голосовать, и расклад сил был вполне предсказуемым. Грубо говоря, расклад сил заключался в следующем: на Джона Керри ставила «большая пятерка» инвестиционных банков и представители высокотехнологичных отраслей, которые видели грядущую экономическую политику, как второе издание «клинтономики». Джорджа Буша поддерживал второй эшелон менеджеров, военная промышленность, которая получила серьезный импульс за счет реализации программы национальной системы ПРО, а также за счет восполнения запасов вооружения, истраченных во время иракского конфликта. Естественно, на стороне Буша были «топливники», на которых за время его правления полился «золотой дождь», и которые заинтересованы в сравнительно высоких ценах на нефть. Но в целом большинство аналитиков и политиков исходили из того, что Буш должен выиграть.

– Почему?

– Во-первых, поначалу Керри выглядел как слабый лидер, если пользоваться российской терминологией – «никакой», а настроения в Америке всегда в пользу сильного человека. Именно по этой причине все, что делал Буш в последние шесть-семь месяцев, было призвано показать, что он является сильным и жестким лидером. В Ираке на американцев усиливается военный нажим, они несут серьезные, скажем прямо, нарастающие потери, а Белый дом в ответ предпринимает еще более жесткие действия. Вторая причина – за Бушем стояла очень твердая экономическая конъюнктура. За счет низких ставок по потребительским кредитам администрация США сумела очень сильно «разогнать» потребительский спрос. И, наконец, третья причина связана с тем, что против Керри фактически играли очень сильные демократы, например Хиллари Клинтон. Она исходила из того, что если Керри проиграет нынешние выборы, то следующим кандидатом на президентский пост от демократов станет она. В принципе, это отражение еще более серьезного конфликта в лагере демократов: сейчас эта партия четко разделилась на два лагеря – старых и новых демократов. Старые – это традиционные представители демократической элиты, в частности, клан Кеннеди. Новые – это в том числе «нувориши», разбогатевшие на интернет-буме и поднявшиеся политически в годы Клинтона. Их и представляла Хиллари, и она рассчитывала, что к следующим выборам экономическая конъюнктура выстроится в их пользу.

– Но все же, на кого ставила большая часть американской финансовой элиты?

– Большая часть американской экономической элиты, как люди рациональные, изначально делали ставку на Буша, поскольку считали Керри непроходным по указанным выше причинам. По моей оценке, в марте соотношение между финансово-промышленными группами в пользу Буша было 70 на 30. Однако затем все начало серьезно меняться. К июню соотношение было, по моим оценкам, 40 на 60, а сейчас уже практически 50 на 50, хотя все же некоторое преимущество у Буша осталось. Поэтому – и пример руководителя Carlyle это прекрасно доказывает – крупный бизнес пытается подстроиться под любой исход выборов и обезопасить себя от возможных претензий как республиканцев, так и демократов. А для этого есть все основания. Последние 12-14 лет на американском финансовом рынке были периодом масштабных спекуляций и быстрой возгонки фондового рынка, причем далеко не только в интернет- и коммуникативных технологиях. После этого произошла первая серия банкротств – Enron, America Online, Worldcom и т. д. В американской экономике и сейчас заложен колоссальный потенциал для корпоративных скандалов, который абсолютно не исчерпан, а раскрутить эти корпоративные скандалы можно против кого угодно. Если Дж. Буш останется президентом, можно окончательно «порубить» наследство Клинтона и обезопасить себя от сильной конкуренции со стороны демократической партии в 2008 г. Если к власти придут демократы, они могут «снести» все, что оставили республиканцы. Причем все это можно сделать вполне непринужденно, без зверств и подтасовок. Хотя, ради справедливости, стоит отметить, что в основном все «художества» творились при демократах, которых активно поддерживала «большая пятерка» инвестбанков с их любовью к игре на инсайде.

– Но почему в этом случае Буш начал проигрывать Керри, и сейчас шансы обоих кандидатов практически сравнялись?

– Я думаю, есть несколько причин. Керри очень четко выбрал вектор позиционирования, что, в принципе, было предсказуемо, поскольку он хоть и нехаризматичный, но очень неглупый человек. Он понял, что надо ставить на восстановление трансатлантического единства. Причина в том, что не все крупные американские компании могут вписаться в продвигаемый сейчас республиканцами полуизоляционистский режим с акцентом на НАФТА и инвестиции в Восточную Азию. Другое важное обстоятельство: Китай. Администрация Билла Клинтона в начале собиралась бороться за права человека в КНР, а закончила тем, что среди спонсоров Ала Гора оказались деятели из китайской диаспоры. В этом же принципиальное различие между Бушем и Керри. Керри также предложил закрепить влияние США в Азиатско-Тихоокеанском регионе за счет геополитического примирения с Китаем, возможно, за счет Тайваня. Буш же сейчас делает ставку на другое – нынешняя администрация «проталкивает» американские интересы в АТР через страны, опоясывающие Китай. Именно отсюда следует, в частности, фантастическое улучшение отношений США с Вьетнамом. И, наконец, третье важное обстоятельство – Керри решил «оторвать» промышленников от Буша. Несмотря на то, что сырьевики, фактическим делегатом которых в администрации является Ричард Чейни, играют в американской экономике очень большую роль, Америка остается страной обработчиков. Она может быть сырьевой с точки зрения веса этого сектора в политике, но большая часть денег зарабатывается на обрабатывающих отраслях. А они сейчас начинают очень сильно «провисать». В качестве примера можно привести Boeing – при Буше он начал катастрофически проигрывать Airbus. А если бы сейчас нашему авиапрому оказывалась хоть какая-нибудь господдержка, то Boeing бы вообще «вылетел в трубу». А ведь Boeing, учитывая огромное количество смежников, – это порядка 8% ВВП США. Наконец, администрации не удалось превратить тему Ирака в источник укрепления популярности Буша. А Керри весьма технично, хотя и без души, отрабатывает все возможности, которые ему дают проблемы в Ираке.

– Какова роль штатов в нынешних выборах?

– Когда влияние финансово-промышленных группировок, поддерживающих кандидатов, примерно равно, а спектр обсуждаемых тем узок до безобразия, борьба неизбежно будет вестись на уровне штатов. Здесь есть важнейшая особенность. США конституционно – фактически конфедерация. И в последнее время это становится все более очевидным. Сейчас демократы должны учесть уроки прошлых выборов, когда Гор выиграл количественно, но в силу существующей в США системы выборщиков проиграл по штатам. Я думаю, что мы еще увидим фантастические примеры конфедерализации США, а в стране начнется игра на региональных экономических интересах. Уже сейчас происходит активизация участия губернаторов в общефедеральных выборных кампаниях, а по телевидению считают уже не столько рейтинги общефедеральной популярности (как это было еще при Рейгане), а прикидывают расклад по выборщикам. Любопытно, что США движутся в направлении обратном тому, в котором идет Россия. Мы начинаем укреплять общефедеральный интерес, а они акцентируют региональный. И тут в долгосрочной перспективе преимущество в США явно у демократов. Кстати, и Керри, и его предшественник Гор – политики федерального масштаба, тогда как республиканцы делали ставку в основном на регионалов с единственным успешным исключением – Дж. Бушем-старшим, но должность он получил по наследству от Рейгана и быстро ее проиграл регионалу Клинтону. Здесь нет простой корреляции, однако все это очень любопытно.

– Резюмируя вышесказанное, кто, на Ваш взгляд, победит на выборах в США?

– Что касается исхода выборов в США, есть три важных «но». Выборы в США будут очень сильно зависеть от конкретных событий. Проведут корейцы ядерные испытания, и все – в том, что России придется иметь дело с президентом Керри, можно не сомневаться. Поймает Буш Усаму бен Ладена, наоборот, у республиканцев все будет прекрасно. Второе – сейчас происходит размывание партийных машин и партийных симпатий. Очень показательными будут выборы в Калифорнии. Г-н Шварценеггер с одной стороны поддерживает Буша, но при этом он женат на представительнице демократического клана, а у него в штате есть республиканцы, которые голосуют за демократов. И только когда перспектива проиграть Калифорнию для Керри стала совсем очевидной, он включился в выборную кампанию. Поэтому мы видим, что идет слом традиционных партийных машин и партийной лояльности. Все более значимый сегмент электората регистрируется как независимый. И, наконец, есть третье обстоятельство – национальный вопрос. Буш попытался существенно увеличить политический вес испаноязычного сообщества, которое ранее серьезным статусом в общественной жизни не обладало. Я говорю не об отдельных представителях в органах власти, а о системном явлении и участии в институтах гражданского общества. Пытаться-то он пытался, однако в американском обществе, особенно политически активном и влиятельном, и так тесно. Испаноязычных можно было укрепить только за счет кого-то другого, и, думаю, это были афроамериканцы, которые являются важным элементом электората демократов. Так что, как говорится, «Акелла промахнулся». Создать более устойчивую с точки зрения интересов правящего клана этническую систему не удалось, однако напряженность на национальной базе возникла, причем не только с афроамериканцами, но и с еврейским сообществом. А последнее тем более неприятно, поскольку в 1992 г. Буш-старший проиграл Клинтону во многом потому, что прослыл антисемитом. И пришлось Бушу идти на безоговорочную поддержку Израиля и становиться большим «ястребом», нежели Шарон, что имело крайне негативные последствия, в том числе и для стабилизации ситуации в Ираке, где он лишился надежд на поддержку даже со стороны самых лояльных к США режимов. Причем все это происходит на фоне абсолютного тематического вакуума в американской политике. Я имею ввиду темы, доступные среднему американцу, который, как правило, не знает имени действующего вице-президента США. Обсуждать им абсолютно нечего. На прошлых выборах главной темой были аборты, а сейчас остались только Ирак и якобы борьба с терроризмом, которая на деле – все тот же Ирак. Во-первых, где Ирак, а где США? А во-вторых, администрация сделала все, чтобы тема Ирака не была основной.

– Что же будет дальше?

– Отсутствие тем для обсуждения означает вымирание политического поля. Политическое поле не терпит пустоты. Если ухлдят темы, которые были основой политики для американского политического класса, причем как для республиканцев, так и для демократов, возникает эта самая пустота, которая рано или поздно будет заполнена. На ближайших выборах это не сыграет, но на следующих могут появиться популисты. Не очень удивлюсь, если появится нечто, вроде Владимира Жириновского.