| |
 |
Рок в России еще не успел появиться, а на Западе его уже похоронили. |
Вскоре и наши музыканты произнесли сакраментальное «рок-н-ролл мертв» — это совпало с созданием Антисионистского комитета советской общественности и заявлением Рейгана о том, что СССР — империя зла. История рока и судьба страны настолько переплелись, что именно эта музыка умудрилась, медленно сходя в гроб, создать чуть ли не национальную идею — сперва антисоветскую, потом и российскую, подобрав нужные слова для каждой эпохи. Что же теперь будет с родиной и с нами? В каком смысле русский рок все-таки жив, а в каком — мертв?
«Я уже не молодой человек, — говорит Гарик Сукачев, один из кумиров рок-расцвета 80?х, — мне скоро 50 лет, и мне надо оставаться только с моим поколением. И когда на наши концерты приходит молодежь, это меня сильно удивляет. Зачем вам нужны мы, если у вас должны быть свои герои рок-н-ролла?!»
Действительно, зачем?
В главном «национально-идейном» фильме начала 2000?х «Брат-2» есть отличный момент. Данила говорит охраннику Ирины Салтыковой: «Слышь, у тебя с Иркой ничего нету? Не, просто она мне очень понравилась… Поет только херню всякую. Ну, то ли дело там “Наутилус” или ДДТ…»
А ведь Данила — молодой парень и слушает вполне современный рок. Но в момент, когда нужна точка отсчета, он вспоминает тех, кто гремел в 80?е, когда сам Данила был ребенком. Они не утратили актуальности для него и для тысяч его ровесников, которые хотят слушать не просто «умца-умца», а о том, «в чем правда».
Зато сами кумиры 80?х сейчас сплошь и рядом отрекаются от своей принадлежности к року, от надоевшего противостояния с попсой, а порой даже и от смысла в текстах. Однако спрос на общую правду поколения заставляет обращаться к героям того времени, когда рок действительно был — и не просто музыкальным жанром в ряду других, а революционно-пророческим явлением.
Конец 70?х — начало 80?х:
«Мы пришли с гитарами». Рождение героя
С чем пришлось столкнуться русскому року, возникшему в разгар брежневского застоя? Для того чтобы это понять, можно вспомнить хотя бы ежегодный фестиваль «Песня года» — квинтэссенцию советской официальной (а другой и не было) попсы. Это был итоговый фестиваль — на сцену выпускали двадцать лучших исполнителей страны. Смотришь на списки лауреатов с 1971?го по 1988?й и пресловутую «стабильность» ощущаешь нутром. Ведь попса рисует свою картину мира ничуть не хуже, чем рок, только цель у нее другая: она честно создает иллюзорную реальность воплощенного идеала.
Набор тем до 1988 года остается неизменным. Получается примерно так: мы очень любим друг друга (большая часть песен — любовная лирика), мы очень любим нашу советскую Родину (одна песня официозно-патриотическая, другая пейзажная), мы все — друзья из союзных республик (одна песня про саму республику, скажем «Молодость моя, Белоруссия», другая — в исполнении какой-нибудь республиканской знаменитости вроде Кола Бельды), мы помним о войне (одна песня обязательно), но будущее в наших детях (кто-нибудь вместе с Большим детским хором Центрального телевидения и Всесоюзного радио — одна песня трогательная, другая шутливая). |
Дата обновления:
10/11/04
|
